Виктор Васильевич, заметно нервничал.
- Где, этот лишенец, Анатолий? Уже пятнадцать минут ожидаю,
а он неизвестно где прохлаждается! – В этот момент в дверь тихонько постучали.
На пороге стоял Анатолий с виноватым видом.
- Где тебя носит? Тут срочные дела, документы по Серёгиным коммерсам у тебя! Что
прикажешь делать?
- Василич, извините, непредвиденные обстоятельства…
- Какие, такие, обстоятельства, небось, бегаешь, доносишь на
меня… - Анатолия бросило в жар!
- О чём Вы говорите? – Попытался неуверенно возразить
раскрасневшийся вдруг, Анатолий.
- Ладно, это шутка. Чего вдруг покраснел?
- Вам показалось. Обидно, просто... – Толя отвечал медленно
и неуверенно.
- Срочно подними
документы Василию. Знаешь его кабинет? – Анатолий кивнул головой.
- Пусть перезвонит, когда что-то прояснится. Скажи, что
сегодня к концу дня, нужно дать ответ, в общем, поторопи.
- Всё понял. – Анатолий вышел.
- Что, интересно, этот марафетчик делает? – Про слабину
Василия, Гайдушкин знал, но как говорится: - «У каждого свои слабости» -
Главное чтобы эти слабости, работе не мешали.
Мысли Виктора, потекли в другом направлении:
- А чего, так вдруг, Анатолий разволновался, неужели в
точку? Нет, не может быть, чтоб Анатолий работал на кого-либо! Волнение, однако, было неподдельное! – Чутьё
Гайдушкина, подсказывало недоброе.
- Что-то я уж совсем зарапортовался. « Мнительный ты стал
Сидор» - Виктор, вспомнил слова героя
«Неуловимых мстителей»
- Впрочем, осторожность никому не мешала. По возможности,
нужно устроить простенькую проверку для Анатолия.
– Что- что, а эти
армейские штучки, с вооружения не снимал никто!
- Этой мыслью Гайдушкин остался доволен.
Вспомнились лихие девяностые, когда «соратники» по партии, чуть было не
лишили «трона», а он им доверял… Звонок отвлёк, от грустных воспоминаний.
- Слушаю. Да,
Василий. Анатолий передал пакет документов? Работай, время не терпит. Куй
железо, пока горячо! – Гайдушкин снова поймал себя на том, что весь сегодняшний
день вспоминаются цитаты из «советской классики» синематографа, но эта мысль
скорее радовала, чем огорчала!
- Ну, вот и ладненько,
остаётся ждать результатов. – Виктор Васильевич, непроизвольно, начал
размышлять, как с пользой вложить предстоящий
«гонорар». Снова одолели проблемы:
- Что делать с Сергеем? В его расчёты,
«делюга», с кем бы-то ни было – не входила!
Вперёд забегать не будем. Вася решит вопрос – посмотрим! Как
говорится: - Утро, вечера….
***
- Здравствуйте! Петр Иваныч? Да, это Василий! Кто ж ещё Вас
побеспокоит!
- Почему не заезжаю? Собственно, поэтому и звоню. – Голос
Василия грохотал, как фанфары. Настроение было великолепным. Прилив энергии
«янь», фонтанировал!
Прежде, чем решать вопрос Гайдушкина, Василию нужен был
совет старого и мудрого лиса – Петра Ивановича, наставника и друга. Все «под
ковёрные» интриги и ходы, для Петра Иваныча, были делом обыденным.
Василий вызвал
служебную машину. Через семь минут, он
вышел. Полуденный зной упал на плечи, запахом горячего асфальта и летнего зноя. Эти запахи он полнил с молодости, они
впитались в него от баранки его старенького комбайна «Нива». Короткая
перебежка, он на заднем сидении, асфальт и зной за дверью.
- Николай, давай в Задоркино! – Без приветствия, скомандовал
Василий. За время пребывания у власти он знал, по имени и в лицо, всех водил
правительственного гаража. На этих должностях работали проверенные годами люди.
Если кто-нибудь и уходил, так это только
по случаю смерти! Мрачно шутили в кулуарах. Николай не задавал лишних вопросов.
Вёл машину уверенно и быстро. Василий, машинально, как на тренажёре, пытался
повторять быстрые, отточенные движения профессионала. Глядя на Николая, невольно осознавал, что машина для него всё –
жена, любовница, ребёнок, скальпель в руках хирурга. Этим медицинским инструментом, он умело,
резал дорогу, повороты, машины, всё, что
возникало на пути.
Тридцать километров, до
дачи Петра Иваныча, пронеслись, как мгновение. Вот, знакомый трёхметровый, глухой забор. Как
только машина приблизилась к воротам, они отворились. Николай даже не
притормаживал.
- Умеет удивить, старикан! – Василий улыбнулся,
прозорливости старого аппаратчика.
- Здравствуй Васька! Порадовал товарища! – Пётр Иванович,
похожий на старинный самовар, шёл навстречу Василию, покачиваясь с
распростёртыми объятиями. После трёхкратного, партийного лобызания Иваныч, по
отечески, обнял Василия за плечо. Увлёк в
беседку под яблонями, за навешанную, со всех сторон узорчатыми,
старорежимными гардинами.
- Как дела, дружок? Ведь просто так не навестил! Наверняка
дело какое?
- Ну, не то чтобы дело, так проведать! Заодно и о делах
потрещим!
- Валентина! – Иваныч
громко окликнул домработницу, - где ты, каналья!
– В эту минуту партиец был похож на капитана Флинта. Для полноты картины, не хватало банданы на
голове. Вместо неё, седую голову венчала, хрущёвская шляпа в дырочку – а-ля
«борсалино», объёмный торс был облачён в белую майку-алкоголичку.
- Старая, Валька
стала! Раньше, только свистнешь – тут как тут! Да и под ногу, неплохо давала, гы-гы-гы…
– Тучное тело Иваныча затряслось от смеха.
- Помню, Вась, как ты по пьяне, всё под юбку ей залезть
норовил! Что, запамятовал, развратник!
- Что Вы, Пётр Иваныч, на государственного человека,
напраслину наводите! – Василий скромно
заулыбался.
- Ладно, это я так,
для закваски беседы нашей!
- Чайку, иль может, чего повеселей, а? – Иваныч,
заговорчески, заглянул в глаза Василию.
- Как хочешь, Иваныч, на твоё усмотрение….
- Давай-ка, по старой тяге, по рюмахе «Абсолютика»? –
Занавеску отдёрнула рука Валентины.
- Здравствуйте, Василий Петрович. – Валентина, всю
сознательную жизнь, проработала на Иваныча. Пришла она к нему, когда ей было,
от силы, лет двадцать пять. Сейчас, ей было за сорок. Невзирая на возраст,
стать чувствовалась во всём! Василий, жадно проглотил слюну. В эту минуту,
Валентина напомнила ему, вожделенную мечту – Татьяну! От старого ловеласа,
Ивановича, не ускользнул жадный взгляд ученика.
- Ты, мне это Василий, брось! Не открывай роток…. –
Валентина, расцвела, как пустынный кактус. Пауза затягилась, первым сообразил
Василий.
- Валечка, солнышко, принеси ты нам, с Петром, по сто
граммов с солёненьким огурчиком, как обычно!
- Что-то вы надумали Василий. Жара какая! Да и Петру
Ивановичу – нельзя, таблетки от давления пьёт!
- Валюша, не буянь! Эти костоправы, ещё не то
понапишут! Танцы-шманцы, мы не понимаем,
будет выпивка – мы себя покажем! Ведь, правда, Вася! – Хромм, довольно закивал
головой. Валентина, демонстративно, развернулась на сто восемьдесят,
направилась к особняку. Оба мужика, жадно смотрели, на её прекрасную, высокую
фигуру, круглые бёдра, длинные ноги.
- Смотри Вася, как выписывает: - ать, два, ать, два… - моя школа, мне годков
десять бы сбросить…
Пётр Иванович, овдовел давно. Детей - двух сестёр, близняшек, выучил за границей,
выгодно отдав замуж. Валентина – это всё, что у него осталось! Женщина понимала
это, поставив на кон всё – молодость, замужество, детей, вместе с тем рассчитывая
на обеспеченную, тихую старость. Василий знал, что старик написал завещание, в
котором упоминалась и Валентина. Так, что считать её бедной служанкой - было бы
опрометчивым. Она, жила безвыездно, на даче Иваныча. Выполняя все прихоти и
капризы старика, в том числе и сексуальные. В былые годы, Иваныч любил
поголливудить. Долгие, пьяные ночные
застолья, нередко переходили в оргии, с групповухой. Однажды, под «раздачу»
попала и она… Василий, присутствовал на той вечеринке, но не участвовал в
насилии, притворившись пьяным. Петру
Ивановичу, это стоило долгих извинений и, трёхкомнатной квартиры. Он никогда,
не вспоминал об этом, чувствуя вину, перед Валей.
- Давай о деле, Василий. – Иванович прервал череду мыслей.
- Что нового, какое настроение в верхах?
- Всё по-старому, вяло текущая шизофрения.
- Это похоже, на нынешних правителей. Ни хера шевелиться не
хотят! Ну, ты то хоть не такой, Вась?
- Стараюсь!
- Ну, молодец. – Отечески резюмировал старик. Вдруг
встрепенулся:
- Что-то слухи ко мне пришли, сынок. «Конфетками» говорят, балуешь? Смотри, не
увлекайся, плохое это дело, неправильное! – Василий отвернулся.
- Вижу, стыдно. Но ты
всё ж, это… - Василий перешёл к делу, не ожидая продолжения воспитательной
беседы.
Внимательно выслушав, Пётр Иваныч, надвинув шляпу на брови, вздохнув,
констатировал:
- Ясненько. Значицца так! Обращаться тебе надо к Лодину,
Васе – тёзка твой. Он сейчас, если не изменяет память, в министерстве, зам.
Проколущенко – Василий молча, внимательно слушал. Всех «фигурантов» он знал, довольно хорошо.
- Проколущенко – в курсе всех раскладов, но сам не
встревает, а Лодин у него – ординарцем. Серый кардинал, как сейчас любят
говорить. Надумали словечек, мать их ёб!
– Старик ностальгировал по сов деповской
системе.
- Имей в виду, эти берут нормально и много! Но ты, им спуску
не давай, подрежь крылья сразу. Намекни, что мол нехорошие разговорчики, в
комитете, который ты курируешь, слышал и всё такое… Пусть знают, что в случае чего, злобу на них
затаить можешь. Тогда и ломить не будут!
- Хочешь, я пробудирую обстановочку? Есть у меня, в их стане
человечек…
- Не стоит, Иваныч! Сам, думаю, справлюсь. Ну, ежели чего,
тогда обращусь.
Валентина принесла
закусочку. Выпили, поговорили за яблоньки. У Петра Иваныча, в последнее время,
всё больше про сад, раньше – всё больше про баб!
- Да, Вась, чуть не забыл. Память – ни в жопу! А что там
этот, партиец – Гайдушкин? Слышал серьёзный мужик. Отставник, военной школы!
- Вроде, как нормальный. Поработаем – определимся.
- Смотри, с ним ухо востро надо! Слыхал, он и с чеченами
якшается. Арабы у него в друзьях! При деньге, говорят – Саддам отвалил…
- Иваныч, ты Шерлок Холмс какой-то! Я, ни сном, ни духом, а
ты как «Абвер»!
- А мне, то и осталось, как сплетни собирать,
по-стариковски! – засмеялся беззвучно колыхаясь конспиратор.
Василий, взглянул на часы.
Понял, понял, пора
тебе. – Пётр Иваныч, стал подниматься, кряхтя и делая жалкий вид. Василий,
понял уловку старой лисы.
- Вот только не надо меня жалобить! Не верю!
- Как Валентину за
сиськи мацать – так мальчишка ещё, а как меня провожать – так кряхтишь, старый
пердун! – Оба рассмеялись. Глядя со
стороны, можно было подумать, что это отец и сын. Так они были похожи
повадками. Проводить Василия, вышла Валентина. Она сняла домашний халат и
фартук, переодевшись в блузу с глубоким декольте и обтягивающую юбку. Василий
заметил сразу её игривое настроение. Стоя за спиной Иваныча, плутовка загадочно
улыбалась. Он постарался глазами передать ей свои мысли:
- Погоди, чуток, появится
времечко, доберусь непременно!
Василий обнял гуру, исчезая на просторном сиденье А 8. В
салоне стояла приятная прохлада.
- Коля. Назад и быстренько. По дороге заскочим в
министерство, к Проколущенко. – Николай, молча, сорвался с места, машина
въехала, как в тоннель, заборы особняков партийной номенклатуры пытались
раздавить хрупкое тело Аудюхи.
- Чтой-та ты, Валентина, вырядилась как на свадьбу? Ваську
решила охмурить?
- Больно мне надо, Васька твой. У него, небось, без дозы не
встанет?
- А ты уже, откуда знаешь?
- А то, глаз у меня нет! Я вашего брата, за версту чую, кто,
чем и на кого дышит!
- Шалунья ты у меня. Смотри, какая хорошенькая! – Петя обнял
нежно за талию Валентину – У меня, у старого и то, члены зашевелились!
Пойдём-ка, поработаешь руками, иль ещё чем, уважишь старика?
- Пойдём, пойдём, что-нибудь соображу, не маленькая! –
Вильнув, по-девичьи, бёдрами Валентина просочилась вперёд, увлекая мужчину
вглубь дома.
***
(Продолжение не за горами)
Комментариев нет:
Отправить комментарий