IMPROVISATION (3)

"НОЧНИК"

Анна вбежала в фойе, как свежий ветерок с тонким ароматом духов, сладких и пьянящих. Наумыч, был как всегда в ружьё,  расплывшись в довольной улыбке:

 - Аннушка!  Здравствуйте на Вас. Как всегда не отразимы!

- Привет  Наумыч, ты ж не забудь в конце работы зайти! - Бросила через плечо Анна, что означало: - после работы Его ожидало сто пятьдесят водки как минимум, котлетка «по- Киевски», что приятно радовало старика.

 - А там глядишь, ещё чего перепадёт! – Весело размышлял Наумыч.

Он был непременным участником  кабацких посиделок.

 - Ты как всегда, Анюта, чтоб на десяток минут  опоздать не можешь! Погоди, научу тебя Родину любить! - На распев проговорила Петровна, что означало не злость,  а некоторое замечание, с целью показа,  кто главный на этом празднике труда. 

- Давайте-ка побыстрее шевелитесь, через час  банкетники засядут, а вы ещё не сервировали!  - Обращаясь к Анне, но почему-то во множественном числе, сказала Жанна Петровна.

 - Бегу, бегу Петровночка,  чичас всё мигом обустрою. – Пыталась перевести в шутливый тон Анна. Судя по улыбке, Петровна  осталась довольна. 

- А где этот лишенец?   - Петровна имела в виду Виталика.

 - Вечно неизвестно где ползает,  наверное, свою козу дерёт! - Не совсем удачно продолжила Петровна. По её разумению, эта шутка должна была всех рассмешить, но это явно не прошло. В тот же миг, как говорится: - вспомни говно…., в зал торопясь вошёл Виталик.

- Только не делай вид, что ты лоб сбил! - Слова Петровны, испугали нарушителя режима.

-  Пора тебе, верно, с  разносом побегать!  Если надоело у стойки, так ты только скажи, я всё улажу.

– Петровна, прости  подлеца,  машину завести не мог, карбюратор … - Бормотал себе под нос Виталий.

Петровна сделала вид, что поняла, о чём идёт речь, на этом инцидент был исчерпан. Все официанты,  как токарные полуавтоматы, молча,  занимались своим делом.

Со стороны кухни Катька прокричала:

 – Ну, где там песняры, может кто-нибудь музыку включит?

 Музыканты обычно приходили в районе девятнадцати, иногда раньше. Включали музыку на зал,  работать как-то становилось веселее и легче, пропадало чувство напряжения,  появлялся  какой-то драйв. В движениях официантов между столиками, появлялась гибкость. Особенно это получалось у Анны. Глядя на неё со стороны, казалось, она кружит в ритме танца с разносом в руке. Её бёдра чётко выписывали ритмический рисунок.

В зал по лестнице, широким шагом с притопом, получалось:  - та-дах, та-дах,  с пятки на носок, входил долговязый Валера, с  совершенно непроницаемым лицом, не выражавшим никаких эмоций.  На приветствие он только слегка кивнул,  прямиком направился в комнату оркестра. Не прошло и полминуты, как в зале зазвучал лёгкий джаз-рок.

Официанты никак не могли взять в толк, как только что скрывшийся за дверью человек мог так быстро включить музыку? Понять было сложно.  Валера был клавишником, больше электронщиком, чем пианистом. Все далёкие от эпохи синтезаторов люди,  с  трудом могли понять: -  как можно одновременно играть и заниматься переключением такого огромного количества всяческих кнопочек и рычажков?  Человеку знакомому с электроникой было ясно и понятно, что для Валерия включить проигрыватель не сложнее чем обычному человеку включить свет в комнате, посредством обыкновенного выключателя,  минимум точных и быстрых, доведённых до автоматизма  движений.  

Почти сразу за Валерой,  в зал, почти бегом, влетел Саша.  Профессия, не позволяла быть медлительным и флегматичным,  казалось, всё,  что у него в руках приходит в движение само по себе, от переизбытка энергии, собственно, как  у всех барабанщиков - в руках наблюдался лёгкий тремор.

 – Санёк, как дела?  - Спросила Катька.

– И не ждите! - Ответил Он, с какой-то палестинской ноткой, скрывшись за дверями.

Анна искоса поглядывала  на лестницу. 

- Где же Стас?  - Прекрасно зная, что он появится последним, но женское нетерпение присутствовало.

Следующим вошёл Шурик, всегда довольный, с красным лицом, толи от солнца, толи от бутылочки лёгкого, виноградного.

 – Ну что Петровна, зададим перца? – Обнимая, ласково и нежно Петровну за плечи, пошутил Шура.

 – Дадим, дадим барин! -  С ехидцей в голосе,  отшутилась Жаннэта, так звал Петровну Шурик.

Проходя мимо Анны он нежно обнял её за талию прошептав в ухо :

– Я надеюсь, ты сегодня как всегда, в чулочках?

Румянец ударил в щёки.

 – Вот,  гад!  - Мелькнуло в голове Анны.

 Так всегда.  Шурик заметит то, о чём другой может только предположить.

- Неужели Стас? - Нет,  этого не может быть в принципе. Зная Стаса,  думать,  что он с кем- то может обсуждать интимные подробности, эту мысль, ужаснувшись, отогнала сразу.

Музыканты в своей коморке о чём - то громко говорили и смеялись. Наверняка опять про баб и ночные похождения.

 Эти похождения, случались почти ежедневно, по завершению основной  работы.

Когда все посетители,  кто  самостоятельно,   кто  с помощью жён,  любовниц,  друзей, просто случайных знакомых, выходили  походкой «моряка»  из ресторана,  начиналось самое интересное.  

После уборки все работники потихоньку  рассасывались. Музыканты, не торопились,  посиживая за столом с бутылочкой «херши».  Шурик договаривался с Петровной, которая должна закрывать ресторан последней и  забирал ключи.  

После «отбоя» начиналось самое интересное. Подъезжали авто  с девицами и кавалерами. 

Тихонько в вечерней темноте, прошмыгивая в двери ресторана, в которых, как на вахте у мавзолея Ильича, стоял Наумыч.

 Положение ресторана было завидным. Вдали от проспекта, новый микрорайон, обособленно от жилых домов.

После того, как в ресторане выключался основной свет и оставался дежурный, начиналась вторая жизнь, жизнь «богемы» города. Называлось это просто: – «Ночник».

 С ментами Шурик умел добазарится, естественно - не даром!   Доблестные служаки дежурили на «бобике» всю ночь, на расстоянии прямой видимости.  В случае появления непрошенных, или случайных гостей, оперативно реагировали, останавливая всех «для выяснения».  Таким образом, всё было  чин-чинарём.

Гости приносили с собой напитки и закуски, на всякий пожарный, у Шурика всегда имелся запас «патронов».  

В полутьме с  включёнными софитами у сцены, начинался «сэйшн». 

Ребята играли хороший джаз, приходили местные городские и, приезжие музыканты.  Отдых шёл полным ходом. Все посетители были знакомы, если не близко, то визуально, как говорится «чужих» здесь не было.  Девочки, в основном, были тоже проверенными и, языками не мели.

 На одном из таких «ночников» Анна  познакомилась, как говорится поближе, со Стасом. Собственно на уровне «здрасте» они были знакомы давно, но в тот вечер Стас подошёл и тихо спросил:

- Останься. Сегодня будет здОрово, приехали ребята из Каунаса, есть что послушать, ты такого не увидишь!  - Она естественно осталась, тем более Арсен отсутствовал уже несколько дней.  Заявится  мог не раньше послезавтра.

Их близость случилась не внезапно. Этому предшествовали долгие взгляды, обмен комплиментами, их интуитивно тянуло друг к другу. 

Этот «ночник» явился поводом.

В тот вечер было действительно здОрово. Ребята из Каунаса были действительно звёздами. Позже Анна видела их по «ящику».

Всю ночь звучал джаз, музыканты менялись на сцене. Импровизации продолжались без перерывов, иногда прерываясь хлопками,  девичьими визгами, как это бывает в настоящих клубах.  В зале стоял запах хороших сигарет и дорогого спиртного. Всё было, как в тумане.

Несколько глотков виски внутренне взбудоражило Анну,  в ней просыпалась настоящая львица. 

То, что должно было, случилось.  Сначала долго целовались в коридоре ведущим на кухню, потом курили у окна и, опять целовались. Руки Стаса, всё крепче и крепче сжимали бёдра, ласкали грудь.  Не помня себя, оказались в узкой комнатёнке оркестрантов, на старом раздолбленном диванчике,  который тогда показался чем-то воздушным,  очень удобным.  Дальше – провал…  Сумасшедший секс под импульсивные звуки джаза.